Слова худого не скажу о бухгалтерах. Прекрасные люди. Они нам зарплату начисляют, и вообще милые, но.
Они по части учесть деньги. Не про заработать, не про создать – только про учесть и сберечь. Разница между бухгалтерами, налоговиками и вообще финансистами в этом смысле непринципиальна и состоит только в масштабе деятельности.
На всякий случай: в этом нет ничего уничижительного по отношению к бухгалтерам. Учёт – важнейшая предметная область, сложная и интересная. О финансистах можно было бы написать отдельное эссе, а военных финансистов вообще хочется назвать родом войск. Но это нас уведёт далеко в сторону от сути дела, которое состоит в законопроекте об уничтожении отечественной софтверной индустрии налогами.
Вчера на публике по этому поводу выступали сразу четыре IT-ассоциации: АПКИТ (Николай Комлев), АРПП (Наталья Касперская), «Мы ИТ» (Алексей Щеглов), «РУССОФТ» (Валентин Макаров), плюс ФРИИ (Кирилл Варламов), плюс «Опора России» (Антон Огарков), плюс представитель уполномоченного по правам предпринимателей города Москвы (так его представили).
Субъективное впечатление от мероприятия: растерянность. Законопроект обрекает производство ПО в стране на упадок, и что с этим можно сделать, производителям непонятно.
Краткое объяснение про упадок. Лишение льготы на НДС, который с будущего года составит 22%, для софтверных компаний равно введению оборотного налога, поскольку вся стоимость программных продуктов – добавленная. На входе у производителя ПО нет ни сырья, ни комплектующих, только нули и единицы, которые бесплатны. Это не единственная беда, ещё упрощёнка будет при предельном доходе не до 60, а до 10 миллионов рублей. Ну и страховые взносы, разумеется – не 7,6%, а 15%. При том, что 80% расходов у софтверных компаний – оплата труда сотрудников.
Минфин рассчитывает получить таким образом 25 миллиардов. Это вряд ли. Тут бухгалтерия не работает, поскольку имеем изменение правил игры с понятными, легко просчитываемыми последствиями. Опуская детали: только из-за неизбежных сокращений (и увольнений) персонала софтверных компаний казна недополучит 40 миллиардов НДФЛ (Варламов).
Это последствие далеко не единственное, есть и другие, однако детализация расчётов реальных потерь бюджета займёт много места, да и смысла нет: никакого впечатления на бухгалтеров это не произведёт, так уж они устроены. Сужу по опыту предыдущего обсуждения (2016) налоговых льгот IT-компаниям, свидетелем которого был и видел, что Минфин убедить с цифрами на руках нереально (хотя казалось бы). Нужны другие аргументы.
В 2016 году аргументы нашлись, есть они и теперь. Первый заместитель главы администрации президента менее месяца назад констатировал, что Россия – одна из трёх стран в мире, обладающих цифровым суверенитетом. Из-за намеченной законодательной новации наша страна с высокой вероятностью перестанет быть членом этого клуба, потому что проекты импортозамещения ПО – на полпути (Касперская). Контракты заключены, IT-бюджеты заказчиков свёрстаны, и тут такое. Либо цена ПО вырастет на треть, либо производство сократится, хорошо ещё если только на треть.
IT-индустрия обеспечивает, напомним официальное утверждение, 6% ВВП (нет – АА). Ну и какие чувства должен испытывать Минфин, наблюдающий, как 12 триллионов уходят из-под установленных для прочего народного хозяйства налогов?
То, что в действительности не 6%, а 2% с небольшим, теперь надо отдельно доказывать. Практического смысла, впрочем, и это лишено. Тем не менее укажем критерий: софтверная индустрия, это те компании, которые делают софт на продажу и этим живут. А не маркетплейсы, которые софтом если и торгуют, то, увы, краденым.
Вообще вклад IT-индустрии в ВВП не имеет принципиального значения. Принципиальное значение имеет дееспособность IT-индустрии, её потенциал. Её наличие, на худой конец. Прибегну к позаимствованному у Сергея Карелова давнему сравнению: нашему организму нужен йод, в микроскопических дозах, но он обязан быть, без него у человека нет интеллекта. Так вот IT-индустрия – йод для страны. Измерять его в %% от общего веса принимаемой пищи так себе занятие.
Ладно. Что теперь делать? Законопроект уже в Думе, с депутатами и надо говорить, считает Варламов. Есть ли надежда на депутатов, можно прочесть в Telegram у Юрия Синодова из Roem.ru, сам оценить вероятность успеха не возьмусь.
Теоретически отредактировать законопроект в разумную сторону можно, прецеденты имеются. Ресторанам, например, с октября лимит дохода для освобождения от НДС увеличен с двух миллиардов до трёх. Индустрию общественного питания поддерживают, чем IT хуже. Это не аргумент, конечно. Так, иллюстрация возможности тонкой настройки государственной бухгалтерии.
