Двенадцатого марта исполнилось 28 лет со дня, когда Тим Бернерс-Ли представил коллегам по CERN документ, содержащий основы HTML, Hypertext Markup Language – язык для формального описания того, что пользователь видит в окне браузера. Благодаря HTML быстро создалась World Wide Web, а вместе с тем и Интернет стал таким, каким мы его теперь знаем. В воскресенье Бернерс-Ли выступил в прессе с рассказом о том, что необходимо сделать сегодня, чтобы сохранить WWW. Статья называется «Here are three things we need to change to save it» – «Три вещи, которые мы должны изменить ради сохранения WWW». Предлагаем вашему вниманию перевод статьи Тима Бернерса-Ли с несущественными сокращениями.
Когда я придумал Сеть, я представлял ее как открытую платформу, которая позволит людям обмениваться информацией, получать доступ к различным возможностям и сотрудничать, невзирая на географические и культурные барьеры. Во многом эти ожидания оправдываются, хотя битву за открытость Сети приходится вести постоянно. Но последние 12 месяцев меня всё больше волнуют три тренда, которые необходимо переломить, если мы хотим, чтобы Сеть по-прежнему исполняла своё истинное предназначение.
1. Мы утратили контроль над персональными данными
Текущая бизнес-модель многих сайтов предполагает получение бесплатного контента в обмен на персональные данные. Многие из нас на это соглашаются – зачастую после принятия длинных и хитроумно составленных пользовательских соглашений, — но, по большому счету, не придают такому обмену значения. Но тут есть тонкость. Если наши ПД хранятся на коммерческих «складах», к которым у нас нет доступа, мы теряем преимущества, которыми могли бы обладать, если бы сами решали, с кем и когда делиться этой информацией. Более того, часто мы не знаем, какие именно данные о нас (может быть, такие, которыми мы не хотим делиться) собираются и передаются третьим сторонам.
У массового сбора компаниями [персональных] данных есть и другие последствия. Правительство, сотрудничая со «сборщиками» (или заставляя их), усиливает слежку за всеми нашими онлайн-движениями и принимает жёсткие законы, попирающие наши права на конфиденциальность. Вред от таких законов особенно нагляден в государствах с репрессивным режимом: блогеров арестовывают или убивают, за оппозиционными политиками может быть установлена слежка. Но даже в странах, где, как мы верим, правительство заботится об интересах граждан, постоянный надзор за всеми заходит слишком далеко. Это отрицательно влияет на свободу слова и не позволяет использовать Сеть для обсуждения важных и чувствительных тем, связанных со здоровьем, сексуальностью или религией.
2. Дезинформация слишком легко распространяется во Всемирной паутине
Сегодня большинство людей для чтения новостей и поиска информации в Сети используют ограниченный набор сайтов соцсетей и поисковых машин. Эти сайты зарабатывают тем больше денег, чем чаще мы переходим по ссылкам, которые они нам подсовывают. И они сами выбирают, что нам показывать, базируясь на алгоритмах, которые строятся, исходя из наших ПД – т.е. из данных о нас, которые компании собирают постоянно. В результате на этих сайтах мы видим то, что, как им кажется, нас заинтересует, те ссылки, на которые мы нажмем – а в итоге мы получаем дезинформацию и фальшивые новости, которые могут нас удивить, шокировать, которые создаются, чтобы сбить нас с толку, и распространяются подобно лесному пожару. А если задействовать анализ и обработку данных и армию ботов, распространение такой ложной информации можно использовать в политических целях.
3. Политическая онлайн-реклама должна быть прозрачной и понятной
Политическая онлайн-реклама стремительно превращается в изощренную индустрию. Тот факт, что большинство пользователей получают информацию, используя узкий круг ресурсов, и возрастающая сложность алгоритмов, основанных на огромных массивах персональных данных, приводит к тому, что политические кампании становятся узко таргетированными, направленными на конкретных пользователей. По некоторым данным, во время предвыборной кампании в США в 2016 году в Facebook ежедневно размещались 50 тысяч вариаций рекламы. Есть подозрения, что часть этой политической рекламы, в США и в других странах, применялась неэтично – например, чтобы направить электорат на сайты с фальшивыми новостями или «сагитировать» определенные группы людей не ходить на выборы. Таргетированная реклама позволяет доставлять людям в одной и той же рекламной кампании совершенно разные, порой несовместимые друг с другом сведения. Разве это демократично?
Это – комплексные проблемы, простых решений для них нет. Но есть несколько основных путей к прогрессу, которые ясно видны уже сейчас.
Мы должны сотрудничать с веб-компаниями, чтобы добиться баланса, который вернёт пользователям честный контроль над персональными данными, включая развитие новой технологии вроде персональных «хранилищ ПД» (data pods). Если потребуется, мы должны исследовать альтернативные модели вознаграждения [за предоставление своих ПД] – например, подписки или микроплатежи. Мы должны бороться с засильем законов, делающих слежку легитимной; если необходимо – делать это через суд. Мы должны протестовать против дезинформации, поощряя платформы вроде Google и Facebook проводить чистку контента, одновременно не позволяя кому-то централизованно решать за нас, что есть истина. Нам нужна большая прозрачность алгоритмов, чтобы понимать, как принимаются важные решения, влияющие на нашу жизнь; возможно, нам бы не помешал свод неких общих правил, которым мы бы могли следовать. Нам очень нужно ликвидировать «слепое пятно» в регулировании политических онлайн-кампаний.
Наша команда в Web Foundation (международная некоммерческая организация, занимающаяся вопросами развития и доступности Всемирной паутины, основана Тимом Бернерсом-Ли в 2008 году – ред.) будет работать над многими из этих задач, они описаны в нашей пятилетней стратегии.
Я, может, и изобрел Всемирную паутину, но все вы приняли участие в её формировании, сделали её такой, какой она стала сейчас. Давайте же теперь вместе построим Сеть, какой мы хотим её видеть в будущем – свободной и доступной всем.
