Опубликованный в марте с предисловием премьер-министра доктринальный документ «Глобальная Британия в эпоху соперничества. Комплексный обзор безопасности, обороны, развития и внешней политики» описывает британские планы конкуренции с другими странами до 2030 года и включает положения, касающиеся IT, киберпространства и медиа.
Предварительное замечание
Для нас «Глобальная Британия…» интересна прежде всего откровенным описанием политических целей в отношении РФ. Речь идёт, если не бояться правды, об информационном геноциде русских – сделать иной вывод по прочтении невозможно.
Из текста прямо следует, что у Британии наличествуют три врага: другие (читай – плохие, недемократичные) государства, терроризм и «серьёзная и организованная преступность» (serious and organised crime, SOC).
«Другие государства» здесь означает главным образом Россию. Кроме как в смысле «источник угрозы, зло наряду с террористами и SOC», Россия не упоминается. Дежурное «The UK respects the people, culture and history of Russia» присутствует, однако выглядит курьёзно, поскольку заявление об уважении к России, её культуре и истории не подкрепляется в документе ни единым словом, наоборот, постоянно опровергается фразами вроде «НАТО и впредь будет основой коллективной безопасности в нашем родном евроатлантическом регионе, где Россия остаётся самой острой угрозой нашей безопасности» или, ещё лучше, «наши успехи за последние пять лет, в том числе ответ на действия России за нападение в Солсбери и приписывание (attribution) России использования химического оружия в Сирии внесли свой вклад в нашу глобальную репутацию силы во имя добра и научно-технической державы».
«Our global reputation as a force for good», так в оригинале. Британия, как видим, отождествляет себя с добром, и такое в тексте встречается не единожды.
Нам следует поблагодарить старую добрую Англию за откровенность и, следуя британскому рецепту, с уважением отнестись к собственной истории и культуре. Не забывать, что имеем дело с серьёзной силой, действующей не «во благо добра», а в собственных интересах, т.е. против нас.
Теперь вернёмся в нашу предметную область – IT.
Что надо знать
Британию больше не удовлетворяет статус-кво, сложившийся в международных отношениях по окончании холодной войны, и «Глобальная Британия…» объявляет «обновление ООН» практической задачей.
Одна из важнейших причин тому – Интернет, из-за которого нынешний мир существенно отличается от мира 91-го года, когда холодная война окончилась формально.
«Глобальная Британия…» оперирует понятием «кибернетическая мощь» (cyber power), определяя её как «способность защищать и продвигать национальные интересы в киберпространстве и благодаря киберпространству реализовывать преимущества, которые киберпространство предлагает нашим гражданам и экономике, работать с партнёрами над созданием киберпространства, отражающего наши ценности, и использовать возможности киберпространства для влияния на события в реальном мире».
Обеспечение cyber power – государственное дело (инфраструктура, научно-технологическая экосистема и пр.), но на первом месте – «привлечение граждан, которые должны играть главную роль в нашей национальной кибербезопасности» (курсив наш – АА).
Не исключено, заметим попутно, что тут англичане заимствуют китайский опыт. КПК ещё в начале века, на ранней стадии развития национального сегмента Интернета, поставила дело так, что граждане КНР сами и активно выявляют объявленный вне закона контент, и это успешно работает на китайский киберсуверенитет.
Интернет «создаёт [для Британии] новые способы преследовать и защищать наши интересы, позволяя обнаруживать, сдерживать и сокрушать наших противников в киберпространстве и на земле». Для этого в Британии уже созданы Центр поддержки бизнеса в сфере кибербезопасности (National Cyber Security Centre, NCSC) и кибервойска (National Cyber Force, NCF). На случай, если произойдёт что-то особо серьёзное, создана также «небольшая правительственная группа» для принятия «киберрешений».
«Глобальная Британия…» содержит положение о новой нормативной базе для противодействия дезинформации. Создание такой нормативной базы должен обеспечить законопроект «о безопасности в Интернете и стратегии медиаграмотности».
Это одно из важнейших положений документа, конкретизирующих тезис «граждане должны играть главную роль в обеспечении национальной кибербезопасности».
В тексте в этой связи имеется пассаж, столь же любопытный, сколь и странный, в дословном переводе он выглядит так: «Инвестиции в опыт правительства в области поведенческих (behavioural) наук, сканирование горизонтов и стратегические коммуникации …помогут нам улучшить реакцию на дезинформационные кампании. В дополнение к двусторонним программам наращивания потенциала для приоритетных партнёров за рубежом борьба с дезинформацией и развитие СМИ программа будет состоять в финансировании инициатив для понимания и разоблачения дезинформационной угрозы, а также поддержки независимых СМИ, особенно в ближнем зарубежье России» (курсив наш – АА).
В «Глобальной Британии…» содержится неизбежный раздел, посвящённый технологиям. В нём утверждается необходимость обладания «научно-технологической мощью» (S&T power) как условия обеспечения кибербезопасности, да и безопасности вообще.
Ритуальное британское самовосхваление по части науки выполнено с помощью напоминаний о сделанном в Кембридже открытии двойной спирали ДНК, графене и «вкладе в борьбу с COVID-19».
Это забавно: ковид в списке есть, но нет Алана Тьюринга, великого математика, героя войны, которого в Британии осудили на химическую кастрацию и тем довели до самоубийства. Это при том, что наука и технологии Британии нужны, как сказано в документе, главным образом ради кибербезопасности – «процветающей отрасли», в которой сегодня работают 1,2 тысячи британских компаний и 43 тысячи квалифицированных специалистов.
Открытость и «сила добра» в технологической сфере имеют для Британии ограниченное применение. Поставщики телекоммуникационного оборудования должны быть исключительно из стран-партнёров, и лучше всего из тех стран, что входят в разведывательный альянс Five Eyes.
Зачем авторы «Глобальной Британии…» написали про Five Eyes, понятно не вполне. Единственный вариант объяснения – проговорились. Британия, выходит, не столько опасается 5G-шпионажа, сколько собирается шпионить сама.
Наконец, ещё одно, едва ли не самое важное: Британия «будет выступать против попыток «поставить управление Интернетом под ограничительный (restrictive) межправительственный контроль». Неважно, что более половины государств планеты голосуют в ООН за резолюцию о юридически обязывающих правилах поведения государств в киберпространстве. Британия полагает, как уже было сказано, что ООН вообще следует модернизировать. Кроме того, в «Глобальной Британии…» указывается, что дипломатия не более чем инструмент воздействия на плохие государства – договариваться с другими с помощью дипломатии британцы не планируют.
Что следует заимствовать
Первое. «Глобальная Британия…» не просто так декларирует «процветание открытого общества и открытой экономики по мере …дальнейшего продвижения в цифровую эпоху» и «мир, более благоприятный для демократии и защиты общечеловеческих ценностей». Это не лозунг на две предстоящие пятилетки, а условие существования нации. Это навсегда.
В документе прямо сказано о «ценностях, которые являются основополагающими для нашей национальной идентичности, демократии и образа жизни», и что «те же важнейшие ценности будут и впредь определять все аспекты нашей национальной безопасности и международной политики в предстоящее десятилетие, особенно в условиях растущего авторитаризма и сохранения экстремистских идеологий».
Угрозы для национальной идентичности страшны по-настоящему. Реализация таких угроз равна информационному геноциду, о котором уже было сказано – нация перестаёт существовать как таковая. В до-информационном обществе обеспечить информационный геноцид было непросто (хотя иллюстрирующие примеры привести можно – скажем, уничтожение конкистадорами письменных памятников индейцев или, лучше того, коммунистическая идеология, за годы советской власти существенно исказившая национальную идентичность русских), а теперь благодаря Интернету, социальным сетям и научным методам манипуляции («поведенческие науки») это вполне решаемая задача.
Британское правительство видит эту угрозу и не стесняется о ней объявлять, попутно объясняя, в чём состоит национальная идентичность британца. Это разумная тактика, её следует перенять.
Второе – опора на граждан при обеспечении кибербезопасности, и необходимая для этого просветительская, разъяснительная, законодательная работа. Медиаграмотность населения тут важна особенно, и ей в Британии намерены посвятить специальный закон. Тоже прекрасный пример для подражания.
Третье – киберпространство как театр военных действий. «Глобальная Британия…» пишет о военных действиях в Интернете как о неизбежном занятии государств на ближайшие 10 лет. Число государств, которые NCF рассматривает как враждебные, достигает 60. При этом грань между кибервойной и войной методично стирается усилиями НАТО, постоянно напоминающем о 5 статье своего устава.
России необходимо реагировать на это принятием собственных доктринальных положений. Ответственность нашей страны за сохранение мира слишком велика, чтобы не обращать внимания на то, как Британия будет сооружать из киберинцидентов casus belli.
Выводы
Черчиллю приписывают слова о том, что Британия «всегда должна смотреть в сторону открытого моря». Именно там у Британии новые возможности, именно море символизирует свободу в понятном для британца смысле.
Киберпространство для Британии – новое море, причём море времён парусного флота.
Конвенции ООН по международному морскому праву, напомним, менее 40 лет. Принятие аналогичного документа для киберпространства неизбежно – если, конечно, мы сумеем избежать очередной мировой войны. Но прежде пройдёт много времени, и всё это время Британия будет всячески мешать принятию международных правил поведения. Каперство (симбиоз IT-промышленности и спецслужб), флибустьеры (хакеры-интернационалисты, пользующиеся разногласием между государствами), соперничество с Испанией (Россией и Китаем) и произвол королевского флота в открытых водах – такова перспектива, желательная для Британии.
Чтобы ясно понять, что именно сказано в «Глобальной Британии…», следует просто сменить знак у перечисленных там национальных угроз: это не угрозы плохих стран Британии, это – наоборот. Дезинформация, кибернападения, манипуляция общественным мнением, кибершпионаж в сетях 5G и пр. – этого следует опасаться не столько Британии, сколько тем, кого она записала в нехорошие страны.
Снисходительный российский мем из позапрошлого века «англичанка гадит» – пережиток прошлого, его следует вывести из обращения. Сегодня англичанка не «гадит», она методично планирует новый – информационный – Трафальгар с нашим участием. Что очень и очень опасно, поскольку в таких играх Британии уже несколько веков нет равных.
Подробнее о документе «Глобальная Британия в эпоху соперничества. Комплексный обзор безопасности, обороны, развития и внешней политики» см. в аналитическом материале НТЦ ГРЧЦ.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
