Искусственный интеллект в России: отстаём, уже отстали, или ничего страшного

Интерес к теме «искусственный интеллект» (ИИ) на протяжении всего времени, сколько существует этот термин (60+ лет), всегда был волнообразен: поднимался, пока машина училась решать задачи, ранее доступные только человеку, и остывал, когда машина такую задачу действительно решала. Например, областью ИИ ещё не так давно было шахматное программирование. По словам русского учёного Михаила Донского, одного из разработчиков «Каиссы», чемпиона мира по шахматам среди компьютерных программ (1974), «шахматы перестали быть сферой ИИ, как только компьютер обыграл чемпиона мира». В настоящее время, судя по ряду признаков (о них ниже), интерес к ИИ ослабевает.

Понятие «ИИ» не связано с конкретной технологией. Так, упомянутое шахматное программирование представляет собой тривиальный перебор вариантов развития партии, успех в этом деле машине принесли не алгоритмы, а рост производительности процессоров; «Каисса», из-за ограниченной мощности компьютера вынужденная эвристически сокращать дерево перебора, была намного «интеллектуальнее» Deep Blue – программы, обыгравшей Каспарова. Сегодня технология ИИ – это почти исключительно нейросети.

Удовлетворительного, общепринятого определения ИИ не существует до сих пор.

Место России: точно не известно, но где-то внизу

Как следствие, оценка уровня ИИ-развития различных стран бесспорной быть не может, поскольку в отсутствие определения ИИ выбор критериев такой оценки неизбежно окажется субъективен.

Попытки предпринимаются тем не менее регулярно, и Россия в рейтингах ИИ-развития традиционно занимает невысокие места.

Так, Government Artificial Intelligence Readiness Index 2019 (рассчитан компанией Oxford Insights) поставил Россию на 29 место из 194. Одна из объективных – и, вероятно, важнейших причин – состоит в малом число публикаций по теме ИИ (и низких индексах цитируемости) отечественных учёных, а также пренебрежимо малом число патентов. См., например, данные 2020 Global Vibrancy Ranking (Стэнфордский университет).

Мнение о том, что Россия существенно (возможно, непреодолимо) отстаёт от КНР и США в разработке и использовании ИИ-систем, стало расхожим, среди экспертов в том числе.

Велик соблазн от этого мнения отмахнуться – с опорой, впрочем, на наблюдаемые факты. Крупнейшее в Восточной Европе сообщество ИИ-разработчиков возникло и координируется в России. ИИ-сервисы – машинный перевод, системы распознавания, оценка кредитоспособности клиента в банках и пр. – в России давно и широко распространены. Отечественные компании демонстрируют в области ИИ выдающиеся достижения. Страна ещё в 2019 году приняла стратегию развития ИИ.

И вообще, почему бы ситуации с ИИ в России не быть такой же, как с вооружёнными силами, которые, несмотря на сравнительно скромный военный бюджет, со своими задачами справляются.

Составители свежего странового рейтинга ИИ-развития Artificial Intelligence Index Report 2021 из Стэнфордского университета с этим отчасти согласны, они включили Россию (вместе с Южной Кореей) в анализ по одному из разделов (государственная политика в области ИИ) не на основе формальных критериев, которым Россия не удовлетворяет, а из-за её «растущего значения в глобальном ландшафте ИИ».

Волна идёт на убыль

Общий объём инвестиций в технологии ИИ с 2019 года увеличился на 40% и составил 67,9 миллиарда долларов (Artificial Intelligence Index Report 2021). Доля частных инвестиций в ИИ выросла на 9,3% до 40+ миллиардов долларов. Бо́льшая часть этих средств ушла в медицину и фармацевтику (13,8 миллиарда), там рост инвестиций составил по сравнению с 2019 годом 4,5 раза.

Количество новых стартапов в области ИИ в мире снизилось с 2199 в 2019 году до 692 в 2020-м. Частные инвестиции в стартапы увеличились относительно незначительно, с 38 до 42 миллиардов долларов США.

Для сравнения: число публикаций (критерий оценки, по которому Россия, напомним, значительно отстаёт от лидеров рейтинга), выросло за то же время на 34%, до 75 тысяч статей в 2020 году.

Отставание темпа роста частных инвестиций от интенсивности публикаций результатов исследований можно интерпретировать как несоответствие между объёмом теоретических результатов и практическими возможностями извлечения из них прибыли. Вполне вероятно, что неизбежное охлаждение веры во всемогущество очередной новой технологии уже наступает.

Суть сказанного иллюстрируют слова профессора ИТМО Анатолия Шалыто: «Огромная любовь к нейронным сетям, которые, бывает, классно работают, и «человек уже в некоторых областях сдал им свои позиции». …Если нейросети хорошо работают (в некоторых областях, возможно, пока), то какая разница, почему они так работают. Многие ссылаются на то, что и с человеческим мозгом такая же ситуация. Однако мозг создан не рукотворно, а я не могу себе представить ни одного рукотворно созданного объекта (самолёта, корабля, реактора, ракеты и т.д.), при неправильной работе которого нельзя было бы определить причину аварии, которую после этого гарантированно можно было бы устранить… Интересно, устроят ли родственников погибших и/или начальство ответы типа: «Так получилось…» или «Недообучили…» (речь об обучении нейросетей – ред.).

О том же, в сущности, писал русский поэт Владимир Соловьёв в 1872 году: «Природа с красоты своей \ Покрова снять не позволяет, \ И ты машинами не вынудишь у ней, \ Чего твой дух не угадает». Можно вспомнить также великого фон Неймана, тщетно надеявшегося, что благодаря сконструированной им первой ЭВМ можно будет решить недоступные прежде научные проблемы – например, закономерности возникновения и развития турбулентных течений.

Э – этика

Это осознаётся исследователями, которые пытаются оформить осознание в рамках подходящей научной дисциплины – этики. Увеличение числа публикаций, отмечает Artificial Intelligence Index Report 2021, произошло в значительной мере именно за счёт роста доли «этических» работ об ИИ.

D-Russia.ru об основных событиях 2020-21 гг, отмеченных в стэнфордском отчёте как важнейшие в этой связи, уже писал. Напомним, в частности, европейскую стратегию развития ИИ (февраль 2020), создание комитета по ИИ под эгидой ЮНЕСКО, отказ IBM от разработки и продаж технологии распознавания лиц и «Римский призыв к этике ИИ» Ватикана, итальянского правительства, IBM и Microsoft (вскоре после последнего события появился кандидат в католические «интернет-святые»).

Оказывается, здесь Россия, чья стратегия развития ИИ сделала соблюдение этических принципов обязательным условием создания ИИ-систем, а целью их создания объявила благосостояние народа, находится не внизу рейтинга, а выше, в приличной компании вместе с Нидерландами и Францией, которые тоже выступают за право человека управлять своими персональными данными и не терять работу из-за ИИ.

Отдельно напомним, что представитель России профессор «Сколтеха» Максим Фёдоров вошёл в рабочую группу ЮНЕСКО по искусственному интеллекту.

Резюмируя

Изложенные выше соображения, хотя и сделаны с опорой на количественные данные, носят всё же общий, недостаточно строгий, местами описательный характер, вследствие чего их сложно обобщить в выводы, небесполезные практически.

Заметим, однако, что, как мы уже указывали, любое исследование с целью ранжировать страны, компании, университеты и т.п. по уровню развития и освоения ими технологий ИИ также не может быть свободно от субъективизма.

Россия в области ИИ сейчас обеспечена скорее казачеством (упомянутое сообщество Open Data Science, в частности), нежели регулярной армией (РАН, университеты). Выправить дело с публикациями и цитированием – сфера ответственности и одновременно критерий оценки работы Минобрнауки.

Национальная стратегия развития ИИ – передовая, вероятно, одна из лучших, надо её всего-то реализовать (сарказм). И вообще: причин для пессимизма относительно судьбы России в мире с ИИ не больше, чем оснований для оптимизма.

Использованы материалы НТЦ ФГУП «ГРЧЦ»