Важная часть опубликованного в понедельник на сайте Кремля интервью президента России NBC посвящена международной кибербезопасности. Ни интервьюер Кир Симмонс (Keir Simmons), ни отвечавший ему Владимир Путин не сказали ничего нового об отношениях в киберпространстве между Россией и США, между Россией и НАТО, но картина оказалась освещена ярче и обрела резкость.
D-Russia.ru подробно писал о всех международных киберинцидентах, вину за которые в США возлагают на РФ – иногда как на государство, иногда как на страну, откуда действуют хакеры. Главное из последних событий такого рода, напомним, взлом SolarWinds. Доказательств вины России ни в этом, ни в иных случаях либо нет, либо они не предъявляются, что позволяет отвергать обвинения за недоказанностью.
«Нас в чём только ни обвиняли: во вмешательстве в выборы, кибератаках и так далее. Причём ни одного раза не удосужились предъявить какие-то доказательства, просто голословные обвинения. Я удивлён, почему до сих пор нас не обвинили в том, что мы спровоцировали движение Black Lives Matter», – сказал Путин в ответ на заявление интервьюера про «огромное количество доказательств, и определённые кибератаки, которые, видимо, были спонсированы государством» (Россией – ред.).
Что доказательства не предъявлены, это правда. Но у американцев остаётся возможность говорить «да, доказать не можем, но это, наверное, русские» и обрабатывать в этом духе общественное мнение.
Обработка идёт успешно. Четыре года назад Эндрю Кин (Andrew Keen), у которого D-Russia.ru взял интервью, человек с самостоятельным и критическим мышлением (редкость по нынешним временам) говорил о кибервлиянии России на победу Трампа на выборах как о чём-то само собой разумеющемся, не нуждающемся в доказательствах. Тогда это было в новинку и удивляло, а теперь интервьюер NBC сам выступает в роли официальной жертвы пропаганды и, не смущаясь, спрашивает президента РФ, ведёт ли тот «кибервойну против Америки». В ответ получает цитату из «Золотого телёнка» (совет Бендера Паниковскому обращаться в «лигу сексуальных реформ») и вряд ли понимает смысл услышанного.
Обосновывая утверждения об ответственности России за кибернападения, Симмонс сослался не только на спецслужбы США, но и на Microsoft. Это относительно новый способ придать обвинениям России убедительность.
Действительно, в Microsoft высказывались на эту тему – тоже без доказательств. Сложно считать доказательным странное заявление президента компании Брэда Смита (Brad Smith), между прочим, юриста: «Мы увидели важные доказательства, указывающие на российскую разведку, и не нашли никаких доказательств, которые ведут куда-либо ещё».
А главное, ссылка на Microsoft ничего не добавляет к прежним попыткам аргументации. Нельзя же, в самом деле, считать, что американский big tech не состоит на госслужбе.
Далее. «Русскоязычные преступники всегда, как говорят, угрожают американскому образу жизни, больницам, системам водообеспечения, продуктами питания. Почему, как Вы считаете, эти преступники разрушают российскую дипломатию? Вы не хотите понять, кто вообще за этим стоит, чтобы они не портили имидж России?»
Не может быть, чтобы имевший две недели времени в карантине (стандартная процедура перед личной встречей с Путиным) Симмонс заготовил такой вопрос заранее. Скорее, просчитал не все сценарии и, оказавшись в непредвиденной ситуации, растерялся до такого вот состояния. Есть ещё, конечно, небольшая вероятность неточного перевода на русский.
Хакеры-преступники в России, как и везде, где есть приличные университеты, имеются. Они уголовники и не могут улучшить имидж страны. Они ему вредят, это правда.
Однако куда сильнее «имиджу России» вредят юрист Брэд Смит и «простой журналист» Кир Симмонс. Особенно последний. У хакеров «портить имидж России» – побочный эффект основной деятельности. А у простых американских журналистов, судя по тому, что они пишут о международных киберинцидентах, в порче «имиджа России» состоит основная деятельность.
Да, журналисту сложно разобраться в технике киберпреступления. Но и не должен. Он должен допросить эксперта и без искажений ретранслировать его слова на публику, проанализировать последовательность событий, поискать, кому преступление выгодно, и т.п. Но он не должен безосновательно писать: виновата Россия. А ведь только так и пишут. Когда изредка видишь в написанном по-английски тексте о России и кибервзломе слово «предположительно», поневоле радуешься проявлению профессионализма.
Кроме хакеров-уголовников (которых в России готовы ловить — и ловят) есть хакеры из спецслужб, глупо сомневаться. Они что, «разрушают российскую дипломатию»? «Портят имидж России»? А чем тогда по отношению к Англии (стране, где шпионаж – отрасль национальной промышленности) занимался Джеймс Бонд?
На этом, пожалуй, остановимся, преодолев соблазн припомнить Сноудена, чипированные ФСБ футбольные мячи чемпионата мира и подслушивающий герб в московском посольстве США. Чтобы не скатиться в безвкусную, как вопросы Симмонса, контрпропаганду.
