Состоянием проекта создания Национальной электронной библиотеки (НЭБ) редакция заинтересовалась после XXI Международной конференции «Библиотеки и информационные ресурсы в современном мире науки, культуры, образования и бизнеса». Резюмируем собранный за полтора месяца материал в интервью с руководителем Экспертного центра электронного государства Павлом Хиловым.
— Что такое «НЭБ»? Функционально.
— Идею НЭБ предложила РГБ в 2003 году. Задумывался НЭБ как собрание электронных текстов, доступ к которым будет обеспечен из единой точки (сайта), независимо от того, где физически этот текст хранится (или кем был оцифрован). Сделали ресурс, на котором можно было посмотреть материалы из нескольких крупных библиотек – в первую очередь РГБ, РНБ и ГПНТБ. Постепенно начали присоединяться и другие. Сейчас есть несколько сайтов, на каждом из которых есть надпись «Национальная электронная библиотека», и которые представляют собой либо набор ссылок на коллекции упомянутых библиотек, либо предлагают доступ к отсканированным книгам и статьям.
В мае 2012 года в президентском указе №597 было дано поручение – включать ежегодно в Национальную электронную библиотеку не менее 10% издаваемых в Российской Федерации наименований книг.
Спустя год после выхода указа, в мае 2013 года, в администрации президента прошло совещание на тему выполнения этого указа, и выяснилось, что у НЭБ нет ни утвержденной концепции, ни статуса, ни планов создания/развития, ни методик отбора произведений для оцифровки (даже этих 10%) и включения в систему. Более того, никаким формальным документом понятие «Национальная электронная библиотека» не определено.
На совещании были приняты соответствующие рекомендации, в основном Минкультуры, как ведомству, отвечающему за НЭБ. Минкульту было рекомендовано к июлю 2013 года подготовить план развития национальной электронной библиотеки, и разработать определение организационно-правовых основ, то есть нормативные документы, которые определили бы статус этого проекта. Но это не было сделано.
— А сам указ выполняется?
— Если смотреть по формальным признакам, то не выполняется. Книги оцифрованы, но непонятно, лежат ли они в НЭБ, так как её юридически и физически не существует. Нет положения о НЭБ, она не упоминается ни в одном нормативном акте. Некуда отправить эти самые 10% издаваемых книг в оцифрованном виде.
Что такое НЭБ – юридическое лицо, информационная система, организационная форма взаимодействия библиотек? Нигде статус НЭБ не описывается.
При этом термин «НЭБ» активно используется, и под «НЭБ» дают деньги. У Минкульта есть ФЦП (федеральная целевая программа — ред.) «Культура России (2012-2018 гг.)», в которой было предусмотрены деньги на создание программного обеспечения для НЭБ, оцифровку изданий, без объяснений, что это и зачем это нужно.
— Но сами-то оцифрованные тексты есть?
— Согласно отчетам Минкультуры, каждый год идут работы по оцифровке. Так, в 2012 год, по отчету, было оцифровано около 25 тысяч документов, в 2013 должно было быть оцифровано 5 с лишним миллионов страниц, но нет той самой единой точки доступа, где можно было бы это увидеть, поэтому это некие абстрактные цифры.
— Всё же какое-то представление о НЭБ должно быть. Что это? Каковы критерии успеха проекта?
— Критерий успеха определяется целями проекта. Цель создания НЭБ, как мне кажется, в том, чтобы максимально облегчить гражданам огромной страны цифровой доступ к ее культурному наследию. А конкретнее – это оцифровка и предоставление в открытом доступе произведений, образующих базу национальной культуры, и не только русскоязычной, у нас многонациональная же страна, и не только текстов, но и графики, аудио, видео. Более того, все эти материалы должны быть семантически связаны между собой в общую систему знаний, благо современные технологии это позволяют сделать.
Но для того, чтобы реализовать такой масштабный проект, как раз и необходима совместная и согласованная работа всех ведомств и организаций, которые хранят и уже оцифрованные, и «бумажные» экземпляры.
Смотрите, в стране более 120 тысяч библиотек различного подчинения –Минкультуры, Минобразования, Минздрава, Минобороны, наконец. Есть центральные библиотеки, а есть региональные, муниципальные. Но межведомственной координации работ по оцифровке, хранению и предоставлению доступа к электронным изданиям нет.
Нет ни плана (во всяком случае, опубликованного) работы по переводу библиотечных фондов в цифровой вид, ни приоритетов, ни координации деятельности центральных, региональных и муниципальных библиотек. А ведь они тоже ведут эти работы. Можно предположить, что многие издания цифруются многократно в разных библиотеках (и в разных форматах), при том, что это недешевое удовольствие для их бюджетов.
До сих пор отсутствуют единые требования и стандарты по оцифровке и хранению электронных документов, не используется единый каталог изданий. При этом в ряде региональных библиотек уже есть серьезные базы оцифрованных текстов, в которых хранится уникальный контент – краеведческие материалы, тексты на местных языках и т.д. Как потом все эти наработки разместить в НЭБ и удастся ли это вообще, пока не понятно.
Отдельно, кстати, стоит отметить, что ни в число участников, ни в число партнеров НЭБ не входит библиотека Российской академии наук, хотя и по объему, и по содержанию фондов она является уникальной.
О развитии с помощью НЭБ связей с библиотеками в странах СНГ, где огромное количество людей использует русский язык и где очень много книг на русском языке, и где есть оцифрованные тексты, говорить не приходится.
О критериях успеха проекта. Они как раз и должны быть формально закреплены в каком-либо документе. Помимо концепции развития НЭБ необходима и соответствующая программа – с целями, задачами, критериями, в которую будут включены все ведомства и регионы.
Сейчас получается, что какие-то работы идут несколько лет, и финансирование тоже идёт. В прошлом году на развитие и наполнение несуществующей НЭБ было потрачено около 250 миллионов, в этом году планируется потратить еще 133.
Но оценить результаты этой работы, увы, невозможно. Не по количеству же абстрактных оцифрованных изданий, как в программе «Культура России», это делать.
— Минкульт объявил конкурс на безальтернативную поставку импортного ПО для НЭБ, мы писали об этом.
— Это тоже вызывает вопросы. После того, как средства массовой информации обратили на это внимание, и, возможно, после каких-то руководящих указаний, конкурс был отменен. Но в тот же день был объявлен новый с тем же названием. В конкурсную документацию была добавлена фраза, что исполнитель должен подготовить предложения по замене поисковой системы (EXALEAD – ред.) на российское программное обеспечение в 2015 году. Будут ли эти предложения каким-то образом учтены – не факт. Хотя при наличии российских поисковых технологий это выглядит по меньшей мере странно. Особенно после того, как президент в мае на экономическом форуме заявил о разработке стратегии в области импортозамещения программного обеспечения и радиоэлектронного оборудования.
— А как вообще в отсутствие каких-либо официально принятых документов ведется развитие НЭБ?
— Как-то ведётся. Конкурсы объявляются каждый год, в 2011 году – на выполнение работ по реализации проекта «Создание национальной электронной библиотеки», в 2012 и 2013 годах – на «выполнение работ по развитию Национальной электронной библиотеки», разработке пилотной версии портала Национальной электронной библиотеки… Вот в этом году недавно были подведены итоги конкурса Минкультуры на оказание услуг по развитию Национальной электронной библиотеки.
Повторюсь, оцифровка контента идет. Но здесь есть еще такой важный аспект. Одновременно с взрывным ростом объема информации в сети, в том числе образовательных, научных, технических и иных материалов, растет количество и «информационного мусора». Поэтому очень важно качество информации. Не в смысле – хорошо ли отсканировали и распознали, а в смысле — насколько содержательный, качественный и адекватный контент попадает и будет попадать в НЭБ и с какими приоритетами.
Наконец, о главном: создание Национальной электронной библиотеки имеет высокий смысл, от успеха проекта существенно зависит, без преувеличения, будущее страны.
Исторический успех государства определяется тремя вещами: численностью населения, контролируемой территорией, т.е. доступом к природным ресурсам, и распространенностью национального языка. Последнее в информационном обществе приобретает особенно важный смысл. Едва ли нужно объяснять, насколько важна НЭБ для сохранения, развития и распространения русского языка.
— Каковы сегодняшние перспективы НЭБ?
— Учитывая текущее состояние дел с созданием НЭБ и отсутствие у Минкультуры России достаточных полномочий для реализации столь важного и комплексного проекта, успех проекта под управлением этого ведомства вызывает сомнение.
