Генеральный директор «1С-Битрикс» Сергей Рыжиков, чья компания производит систему управления сайтами и облачный сервис для организации работы компаний, дал интервью D-Russia.ru.
— Прошёл год после принятия постановления правительства 1236 о запрете на допуск ПО, происходящего из иностранных государств. Произошло ли что-нибудь на рынке? То, что произошло, плохо ли, хорошо ли, для кого плохо, для кого хорошо? Есть ли в коде этого постановления какие-то уязвимости, которые были неясны до применения.
— Я считаю правильным на государственные деньги покупать свои продукты. Будь то софт, будь то молоко или мясо – вообще всё что угодно. Не любой ценой, конечно, но приоритет должен отдаваться российским продуктам.
Закон достаточно мягкий, он жёстких запретов не ввёл, постановление правительства тоже. Но закон создал очень важный фундамент для дискуссии и для построения нового типа отношений на рынке ПО.
Теперь посмотрим, что произошло за это время. Во-первых, сформировался реестр отечественного ПО, на который предметно стали смотреть. Определенность какая-то появилась. Определился порядок, и, в общем-то, в соответствии с этим порядком компании в реестр принимают.
Во-вторых, госструктуры и компании с госкапиталом начали всерьез и внимательнее смотреть на реестр и на условия, где и как что можно покупать. Изменилась стратегия западных компаний, которые начали адаптироваться под этот закон и выстраивать стратегию его легального преодоления, что нормально.
Есть сделки, которые попробовали провести мимо закона. Любопытный прецедент – это «МойОфис», подавший в суд с участием ФАСа на Минстрой. Прецедент важен. И это тоже следствие принятого закона.
Мы в суды не подаем и за рынком госзаказов пристально не следим, тем не менее видим, что сформирован фундамент, на котором госструктуры и участники рынка начали по-другому взаимодействовать. На полную перестройку, на мой взгляд, уйдет три-пять лет. Это огромная работа, в результате которой у нас и вырастут свои продукты, и сформируются отношения компаний с заказчиками. В целом постановление 1236 я считаю не идеальным решением, но очень оптимистичным.
— Уязвимости в коде закона и постановления есть? Случаев всяких полно.
— Не бывает такого, чтобы закон был без уязвимостей. Либо он будет очень жёсткий. Изначально ведь было задумано, что закон мягкий, последовательный. Он не до конца прояснил, например, политику государства про операционные системы, про какие-то другие вещи. Всё довольно либерально. Никакого жёсткого отношения к клиентам нет.
— Происходит такое, что предвидеть было сложно. Например, госзаказчик отказывает отечественному производителю в участии в конкурсе только потому, что его нет в реестре.
— Это разве не соответствует закону? Иногда бывает, что, кажется, продукт российский, а на поверку оказывается, что права висят в другой юрисдикции. Я знаю такие компании, которые только кажутся российскими. Не должен же клиент сам проверять, российская компания ему поставляет софт или нет.
На самом деле, почему не все компании подаются в реестр? Потому что права на продукт у них за границей. Это нормально, это их свободный выбор.
— Каково у «1С-Битрикс» соотношение между экспортом софта и заработком на внутреннем рынке?
— По «Битрикс24» (продукт с комплексом инструментов для организации работы компаний — ред.) – 50 на 50. Чуть больше в этом году будет на Западе.
У нас есть сейчас enterprise-направления, и есть отдельная работа с госсегментом. Но мы всегда зарабатывали основные деньги на среднем и малом бизнесе.
Сейчас у нас появились отдельные переговоры с крупнейшими компаниями, с госструктурами. Правительство Москвы – наши клиенты, они очень активно нами пользуются. Но пока это для нас не такой большой сегмент, хотя он может вырасти. Мы с вниманием к этому сегменту относимся. От того, что у нас выручка в Бразилии, никак не следует, что нам не надо смотреть на внутренний рынок госзаказов. У нас интеллектуальные права находятся в России, мы – российская компания, и с госсектором работать готовы.
— Если по количеству клиентов сравнивать – где больше, в России или за границей?
— Российских больше. Пока больше.
— А тенденция?
— Запад растет быстрее примерно в два раза. Но у нас и Россия хорошо растёт, мы и тут активно развиваемся. Наверняка будет достигнут какой-то новый баланс.
— Что происходит с российским рынком? Кризис усугубляется, стабилизировался, или становится лучше?
— По крайней мере те сегменты, с которыми мы работаем, растут. Причём они росли все вот эти годы, и, по большому счету, лично мы не видели кризиса. Думаю, потому, что на «Битрикс24» и CMS «1С-Битрикс: Управление сайтом» по-прежнему рост большой.
Мы считаем, что будет кризис 2017-2018 годов, потому что начнёт падать мировая экономика. Это только ускорит переход к новым моделям коммуникаций и продаж, и всего остального. А Интернет, как единственный способ выживания, будет только двигаться туда и расти.
— Год назад, в декабре, у нас об этом государство позаботилось – был форум «Интернет+экономика» и поручения президента по его итогам.
— Когда тот или иной сегмент рынка становится настолько большим, что его нельзя не замечать, его необходимо регулировать. Как когда-то вождение автомобиля. Машин было мало, никто не парился про ПДД. В чем проблема? Да ни в чем, езди как хочешь. Когда это стало угрожать людям, когда появились инциденты, когда появилась проблематика – появились светофоры, правила, и поехало, и поехало.
Есть огромное регулирование, например, на строительство. Там нельзя просто дом без СНиПов построить, там вообще ничего нельзя сделать. Хотя иногда делают. Вот интернет-экономика стала настолько большой, и, еще очень важно, связанной, вовлекающей другие сегменты, что государство, в любом случае, должно было бы регулировать это направление деятельности.
— Что такое «интернет-экономика»?
— Да любой бизнес уже не работает без Интернета.
— Значит, это просто экономика.
— Вообще экономика и взаимосвязанные с этим отрасли. Как телефония. Когда бизнес и вообще все в стране начинают зависеть от телефонии, появляются лицензирование, правила и условия работы, это становится обязательной частью услуг, нельзя отключать, потому что на жизнь влияет, и т.д.
Хочу обратить твоё внимание, что важен в этой истории пример взаимодействия у государственных структур, которые разбираются в теме, условно говоря, «IT и Интернет», с другими государственными структурами, которые в этой теме не разбираются и заняты своим делом – Минздрав, например, другие отраслевые министерства, другие государственные организации.
Они начали договариваться. Понимаешь, это гигантская задача – посадить всех этих разных странных людей вместе решать, что делать, чтобы Интернет работал беспрепятственно и с пользой для экономики. Именно это администрация президента и сделала, там группу специальную создали для того, чтобы это координировать (рабочая группа «по использованию информационно-телекоммуникационной сети Интернет в отечественной экономике при формировании её новой технологической основы и в социальной сфере» – ред.).
Вот пример: надо выровнять законодательство и налоги для интернет-торговли. Это то, о чём уже давно наши продавцы и бизнесы говорят, они не просят преференций, они хотят быть в одинаковых условиях с иностранными конкурентами. То есть я не вижу вообще неадекватных решений в регулировании интернет-экономики. Наоборот, вижу здоровую коммуникацию государства с отраслью, попытку научиться проворачивать шестерёнки законно и быстрее.
— И всё же… Не является ли словосочетание «интернет-экономика» спекулятивным термином? Есть IT-индустрия, это понятно. Не говорят же, в рамках твоей аналогии, о «телефон-экономике».
— Кто тут спекулирует? В чём тут спекуляция? Этим термином пользуются, чтобы показать, что есть категория компаний, которые появились с Интернетом. Их бизнес стал возможен благодаря тому, что есть Интернет.
И традиционные бизнесы уже не могут без интернет-технологий. Какой-нибудь «Эльдорадо» — обычный бизнес? Обычный. Но у него есть интернет-магазин, и там большая часть выручки и доходов. И она все время растёт. Вот скажи, они – интернет-экономика или нет? Не знаю. Скорее, нет, чем да. Но они сильно с ней связаны.
Очень легко представить так – вот если выключить Интернет, то все, кто потеряют деньги, это и есть интернет-экономика. Вот и всё. Ты сможешь понять, кто спекулирует, а кто – нет.
— Распознавание лиц в вашей CRM-системе — как это вообще случилось?
— Ну ведь прикольно?
— Очень.
— Вот и мы решили, что это прикольно, надо попробовать. Делали наши, ребята из NTechLab, но мы откроем API, и смогут подключаться разные производители систем распознавания.
Это любопытная и популярная тема, не до конца понятно, как всё полетит, наша задача – пощупать, попробовать, дать людям оценить.
Фото (с) 1С-Битрикс
