Вопрос об эффективности аспирантуры в нашей стране остаётся весьма актуальным.
Так, на заседании Совета при президенте РФ по науке и образованию, которое прошло в Кремле 27 ноября 2018, ректор Горного Университета Владимир Литвиненко сказал: «Мы аспирантуру ликвидировали. Её нужно срочно восстановить. У выпускника есть дилемма: либо идти на производство, либо оставаться в университете. Что в итоге мы получаем? Тех, кто поступают в аспирантуру, мы называем обучающимся, а не специалистами. При этом если обучающийся поступает в аспирантуру на экономику, то его заработная плата 4200 рублей, а на инженерные специальности – 6700 рублей. Это разве мотивация, чтобы идти в аспирантуру? Кого из лучших мы в таких условиях отберём для последующей работы в университете? Однозначно необходимо, чтобы аспирантура заканчивалась кандидатской. У нас сегодня провал за два года – защиты по кандидатским просто приостановлены. В этой связи аспирант – наше будущее, в него нужно вкладывать деньги. Мы вкладываем, но в целом по стране – это катастрофа. Надо, чтобы заработная плата аспиранта – я её специально не называю стипендией, – чтобы она составляла хотя бы среднюю по региону. Если у нас 52 тысячи рублей, то и аспиранту нужно платить 52 тысячи, чтобы что-то от него требовать: чтобы печатался и т.д.»
Прошло полтора года, и на совместном расширенном заседании президиума Госсовета и Совета при президенте РФ по науке и образованию, которое прошло в Кремле 6 февраля 2020, Литвиненко вновь поднял вопрос об аспирантуре. По его мнению, «её надо сократить минимум в три раза, так как если мы готовим научно-педагогические кадры, то они должны быть мирового уровня. Надо инвестировать в стажировки, двойные защиты: здесь он защищает кандидатскую, а зная язык, он одновременно там становится доктором философии».
Его выступление прокомментировал президент РФ, который, в частности, сказал: «Что касается аспирантуры, то я полностью с Вами согласен. Только 12% диссертантов защищают диссертацию в период обучения в аспирантуре. Это уже явно говорит о какой то системной проблеме внутри этого направления. Поэтому совершенно точно здесь нужно поработать». Кстати, ни в одной отрасли в стране нет столь низкого процента выхода «годных».
Прошло ещё почти два года, и 24 декабря 2021 на совместном расширенном заседании Госсовета и Совета при президенте РФ по науке и образованию об аспирантуре практически не вспоминали – видимо, всё наладилось… Президент по этому вопросу только сказал: «Отдельно остановлюсь на вопросах поддержки молодёжи. Благодаря Российскому научному фонду уже сформирована целостная система грантов для молодых учёных от проведения небольшого исследования до руководства научным коллективом. Убеждён, что такие же понятные единые механизмы поощрения должны быть созданы и для аспирантов. Речь, конечно, о тех начинающих учёных, которые серьезно занимаются наукой, показывают результаты, уже работают в интересах региона, готовы внедрять там свои разработки».
Да и что об аспирантуре вспоминать, если по утверждению президента: «Наша наука – одна из самых молодых в мире по возрасту исследователей, её потенциал укрепляется в вузах и университетах. Важно, что всё большее число родителей поддерживает своих детей в выборе научной карьеры. У нас до 40 лет число исследователей составляет 44,3%, а что касается поддержки детей по выбору научной карьеры – почти две трети родителей, две трети взрослых нашей страны хотели бы, чтобы их дети выбрали научную карьеру».
Однако, несмотря на весь оптимизм сказанного, с аспирантурой в стране далеко не все ладно.
Сначала о размере стипендий аспирантов. Как следует из изложенного выше, этот вопрос поднимался на высшем уровне в 2018 году. Прошло более трёх лет, и вот результат: 26 января 2022 на форуме «Научная аттестация: вчера, сегодня, завтра» в Российской академии образования председатель ВАК при Минобрнауки РФ Владимир Филиппов сказал так, как чиновники обычно не говорят: «Стипендии российских аспирантов, составляющие сегодня в среднем три-семь тысяч рублей, слишком малы, в связи с чем учёба в аспирантуре фактически обрекает на нищенское существование. Стыдно, что у нас аспиранты получают такие стипендии. Это люди, которые закончили бакалавриат, магистратуру. Им, как правило, уже 23-24 года, они думают о создании семьи. Какую диссертацию можно писать, получая в Москве такие деньги? Мы просто говорим им: поступайте в нищету. Стипендии аспирантов сегодня в два раза ниже прожиточного минимума по стране, а так как в Москве этот порог выше, то значит заработок аспирантов ещё меньше».
С главой ВАК согласна вице-президент РАН Ирина Донник. Она назвала стипендии мизерными и указала на то, что в регионе аспирантам сложнее найти заработок, а это влияет на качество их исследовательской работы. По её мнению, аспиранты вместо того, чтобы сидеть в лабораториях, тратят практически всё свое время на подработку, а после этого предложила: «Надо поднимать стипендию хотя бы до прожиточного минимума».
Стипендия в 52 тысячи рублей в месяц, предложенная в 2018 году Литвиненко в присутствии президента РФ, по прошествии длительного времени, видимо, забыта…
А тем временем я вспомнил, что в газете научных работников «Поиск» ещё в 2012 году председатель Комитета по науке и наукоёмким технологиям Госдумы академик РАН Валерий Черешнев писал, что аспирант должен получать 30-40 тысяч в месяц, и это ещё при том курсе рубля! Прошло 10 лет, и не то что такой стипендии у аспирантов все ещё нет и не известно будет ли она когда-нибудь, но даже материала об этом в Сети не осталось. Сохранение архивов газет, журналов и телевизионных передач в Сети – это уже совсем другая история, требующая отдельного обсуждения.
Теперь о числе аспирантов в стране. Когда 2020 год закончился, президент РАН А. М. Сергеев огласил ещё более низкие результаты по защитам по сравнению с тем, что приведено выше в комментарии президента РФ в начале года на Госсовете: «Доля окончивших аспирантуру с защитой диссертации в 2019 году составила 10%, а в 2020 году – девять». То, о чём он сказал дальше, могло бы обрадовать Литвиненко: «В 2010 году аспирантов было 157 437 человек, а в 2019 году – 84 265». Это, конечно, не в три раза меньше, как предлагал Литвиненко, а только в два, но, я думаю, что он посчитал бы, что и это неплохо…
А вот что на эту тему в 2020 году сказал ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов: «Аспирантура сегодня – это 100 тысяч человек, которые получают от двух до семи (у технарей) тысяч рублей в месяц, а взрослому человеку, нередко с семьей, надо на что-то жить». После этого Кузьминов предложил самый простой выход из этого положения: «Честно говоря, нам надо 100 тысяч аспирантов сократить до 30-35 тысяч». Как по деньгам похоже на то, что через два года – в 2022 году сказал Филиппов. Время идёт, а в этом вопросе ничего не меняется.
Относительно численности аспирантов президент РАН Сергеев еще в 2019 году сказал: «Нам не нужна фабрика подготовки аспирантов», — а потом продолжил: «У нас сейчас в аспирантуру поступает около 20 тысяч человек, а диссертацию защищают только 13%. Могу предположить, что кто-то потом дозащитится. Но всё равно, защит явно недостаточно, это ненормальное положение. Поэтому и встал вопрос о том, что аспирантура не должна быть следующей ступенью в высшем образовании, а должна быть системой подготовки научных кадров. Мы всё жалуемся, что качество выпускников университетов в постсоветский период становится всё хуже и хуже (о состоянии школьного образования в стране несколько слов ниже – А.Ш.). Соответственно, это влияет и на качество аспирантуры. Нам не надо принимать 20 тысяч аспирантов! Даже если у нас будет приём 10 тысяч в год нормальных сильных аспирантов и половина из них в конце аспирантского срока защитят кандидатские диссертации, это значит, что пять тысяч человек ежегодно будут пополнять научные кадры и другие пять тысяч, возможно, войдут в науку не через быструю защиту.
Сейчас аспирантура – это фабрика, работающая с аспирантами. Средства используются нерационально, научного работника по окончании аспирантуры мы не получаем, так что эта фабрика работает вхолостую. Мы хотим иметь реально действующую научную аспирантуру, а не продолжение высшего образования (в последние годы аспирантура – третья ступень высшего образования – после бакалавриата и магистратуры, а не научная деятельность после получения высшего образования – А.Ш.). Если мы не изменим положение об аспирантуре в этом направлении законодательно или постановлением правительства, останется двусмысленность, и аспирантура по-прежнему реально будет лишь третьей ступенью высшего образования.
Для этого можно внести изменения в закон о науке либо выпустить специальное постановление правительства, как в случае с докторантурой, но министерство и Рособрнадзор говорят: давайте не будем этого делать, есть закон об образовании, зачем его менять? Давайте регулировать с помощью федеральных государственных образовательных стандартов. Надо всего лишь ввести в них положение, что аспирантура – это ступень высшего образования, которая заканчивается не выпускной квалификационной работой, а написанием и представлением к защите диссертации. Я лично не убежден, что такое изменение поможет нам перевести нынешнее состояние аспирантуры как фабрику, работающую с аспирантами, в научную аспирантуру, которая будет готовить учёных».
А потом президент РАН сказал об оплате труда аспирантов: «Научная аспирантура должна обеспечить тот необходимый уровень зарплаты, который должен быть у аспиранта для того, чтобы он занимался только наукой. Предлагают, что аспирант должен получать средний уровень зарплаты по региону». Интересно, что Сергеев вместо слова «предлагаю» на всякий случай сказал «предлагают» (видимо, имел в виду Литвиненко), поэтому, как отмечено выше, через два года вице-президент РАН решается огласить в качестве перспективы только достижение прожиточного минимума, а не среднего по региону.
После этого президент РАН заметил, что «в ходе беседы с президентом РФ тот подчеркнул, что аспирантура в России должна быть только научной, и это несмотря на то, что она в последние годы таковой не была, так как являлась третьим уровнем высшего образования, что не предполагало обязательной защиты диссертации в конце обучения. Я надеюсь, что после этих слов президента РФ вопрос о реорганизации аспирантской системы прочно встанет в повестку дня». В повестку дня он встал, но аспирантура осталась третьей ступенью образования, а не стала вновь частью системы подготовки научных кадров.
«Сейчас для того, чтобы пройти итоговую аттестационную процедуру, аспиранту достаточно сдать экзамены, в том числе по педагогике, предоставить доклад и научно-квалификационную работу, которую обычно никто не смотрит. И после этого он свободен от обязательств перед государством, оплатившим его пребывание в аспирантуре. Такой, мягко скажем, лазейкой многие пользовались. В особенности те, кто стремился получить отсрочку от армии или иметь возможность еще два-три года после вуза оставаться в большом городе в поисках престижной работы, новой карьеры, удачного замужества…»
Из изложенного следует, что каждый из высокопоставленных лиц, кто упомянут выше, называет свои данные о числе аспирантов. Точно также они не знают выход «годных» из аспирантуры – знают только, что мало.
«Интересно, что в 2010 году аспирантуру в нашей стране закончило лишь 33 763 человека (сколько поступало указано выше – А.Ш.), а в 2019 году – только 18 069 человек (это в несколько раз меньше, чем в США и в Китае), из которых диссертации защитили только 1629. Это привело к тому, что Россия относится к группе стран с наименьшей долей населения с учёной степенью в возрасте 25-64 лет. В 2018 году значение этого показателя составило всего 0,3%, что существенно ниже этого показателя по странам-лидерам – Словении (3,8%), Швейцарии (3,2%), Люксембургу (2,2%), США (2,0%) и Швеции (1,6%). При этом надо отметить, что эти страны (в отличие от нас – А.Ш.) видят в аспирантуре основной канал привлечения талантов со всего мира».
За то, чтобы аспирантура была научной, а не образовательной (с чем соглашался, как отмечено выше, и президент РФ), выступали разные специалисты, советы и организации. Так, комитет Госдумы по образованию и науке получил экспертное заключение Совета при президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, в котором сказано: «Возврат престижа аспирантуры (адъюнктуры), а во многом и её смысла, как важнейшей формы подготовки научных и педагогических кадров высшей категории, заключается в принципиальном отказе от аспирантуры как от третьего уровня высшего образования, изъятии всех правовых норм об аспирантуре (адъюнктуре) из федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» и внесении необходимых изменений и дополнений в Федеральный закон от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике». Представленный законопроект лишь выводит разработку программ аспирантуры (адъюнктуры) из-под действия ФГОСов и вводит категорию непонятных федеральных государственных требований (их, кстати, уже разработали и утвердили – А.Ш.), ничего не меняя по существу в этой части. «Институт аспирантуры (адъюнктуры) принципиально не совместим с системой высшего образования, построенной по модели бакалавриата и магистратуры, поскольку был разработан для системы высшего образования, построенной по модели специалиста. В связи с этим он конфликтовал и будет конфликтовать с «болонской системой» и иного выхода, кроме полного и решительного вывода института аспирантуры (адъюнктуры) из абсолютно чуждой ему сферы высшего образования в сферу науки и научной политики, нет и не может быть».
Однако комитет Госдумы не обратил на изложенное внимания, так как посчитал, что «анализ законопроекта показал, что в нем не содержится норм гражданского права, поэтому формально-юридически законопроект не относится к компетенции Совета». Как говорится, и все дела.
В результате Дума решила эту проблему не как предлагали понимающие в этом вопросе люди, а за счёт «косметической процедуры» – ввела в закон «Об образовании…» такое положение: «Интеграция образовательной и научной (научно-исследовательской) деятельности в высшем образовании в рамках реализации программ подготовки научных и научно-педагогических кадров в аспирантуре (адъюнктуре) обеспечивается путём проведения итоговой аттестации в форме оценки диссертации на соискание учёной степени кандидата наук и последующего её представления к защите в соответствии с законодательством о науке и государственной научно-технической политике».
По мнению председателя упомянутого выше комитета Вячеслава Никонова введение «предзащиты» «увеличит число желающих защищать диссертацию по окончанию аспирантуры, так как сейчас это большая проблема». Славно сказано, но если со второй частью высказывания трудно не согласиться, то откуда в справедливости первой части у него появилась такая уверенность? Ввиду природного оптимизма господина Никонова?
Кстати, в изменённом законе есть такая формулировка: «обучения по программам подготовки научных и научно-педагогических кадров в аспирантуре (адъюнктуре)», которая, при якобы изменившихся взглядах на аспирантуру, по моему мнению, должна быть такой: подготовка научных и научно-педагогических кадров в аспирантуре (адъюнктуре), включающая в том числе и обучение.
Теперь отмечу один очень важный момент, существенно снижающий выход «годных» из аспирантуры, который не был учтён в принятых поправках, внесенных в закон об образовании – даже сейчас, когда аспирантура якобы стала научной, приём осуществляется не к руководителю, а в университет. При этом поступление производится по результатам вступительных экзаменов вне зависимости от того, есть ли у поступающего научный руководитель и тема исследования. В случае отсутствия руководителя и темы определён срок на их поиск, что создает очень большую «головную боль» многим.
Не так давно у меня был случай, когда двое иногородних поступающих указали меня в качестве научного руководителя. Я позвонил каждому из них. Результат был одинаков – ни один из них мою фамилию даже не слышал. Не знаю, поступили ли они после нашего разговора в аспирантуру, но моё общение с ними на этом закончилось.
Всё это начинает не нравиться руководителям некоторых вузов, которые решили ввести в портфолио поступающего согласие научного руководителя и предполагаемую тему исследования. Однако портфолио сравниваются только при одинаковом числе баллов, набранных поступающими на вступительных экзаменах.
Несколько слов о научных руководителях. «Особое внимание следует обратить на роль научного руководителя. Она ключевая в аспирантуре. У нас людей практически не готовят к этой работе – считается, если ты получил степень, то уже можешь быть научным руководителем. Увы, это серьёзное заблуждение. Научное руководство – это особый талант, которым обладает далеко не каждый остепенённый ученый. Хорошо, чтобы он хотя бы это осознавал». Но осознавать ему это трудно, так как защиты аспирантов обычно входят в квалификационные требования для занятия должностей доцентов и профессоров при весьма незначительной материальной мотивации. В некоторых университетах для улучшения работы научных руководителей предлагают ввести наставников для них.
По моему мнению, приём в аспирантуру без научного руководителя и темы исследования ещё мог быть как-то оправдан, когда аспирантура была не научной, а образовательной – государственная итоговая аттестация при окончании аспирантуры не была связана с представлением диссертации и последующей её защитой – освоил третий уровень образования и ладно. Но когда аспирантура якобы стала научной, возможность приёма в неё без руководителя и темы недопустима, так как, по моему мнению, это не позволит повысить процент успешно защитившихся, чем, как отмечено выше, озабочены многие, вплоть до президента РФ.
А теперь о том, что, по моему мнению, может обеспечить повышение процента выхода «годных» из аспирантуры.
При изменившейся цели подготовки аспирантов человек должен поступать в аспирантуру не в университет, а к работающему в нём специалисту, которому это учебное заведение предоставило право научного руководства аспирантами.
До поступления в аспирантуру с научным руководителем должен быть решён вопрос о теме диссертации.
Мой друг профессор Валерий Вяткин подтвердил мне, что в университете Aalto, в частности, поступление происходит именно так. Более того, после этого, как и в Aalto, исчезает необходимость вступительных экзаменов в аспирантуру.
Теперь, сколько лет аспирант должен писать диссертацию? Всё зависит от того, какого качества диссертацию аспирант хочет защитить: «отличную», чтобы в дальнейшем связать свою жизнь с наукой, «нормальную», или написать диссертацию, которую я назвал «кандидатским минимумом».
Алгоритм написания «отличной» диссертации, апробированный мной многократно, состоит в следующем: работа над темой с третьего курса. При этом два года занятий пойдут на написание бакалаврской работы, два года – на написание магистерской диссертации, а потом – ещё три-четыре года на кандидатскую диссертацию. Таким образом, весь путь до «отличной» кандидатской диссертации занимает семь-восемь лет. При этом также предполагается, что у обучающихся все нормально с головой и образованием.
Если этот процесс начать еще раньше – с первого курса, то уже в 28, а то и в 26 лет можно стать доктором наук. Конечно, не отличным, а только «нормальным», но все равно… О гениях типа Арнольда здесь речь не идет.
Теперь о написании «нормальных» диссертаций. Я присутствовал на защите молодого человека из обычного вуза, который за четыре года с момента знакомства с научным руководителем и выбора темы написал «нормальную» диссертацию, но он всё это время занимался только исследованиями по теме, так как работал по грантам в классном научном коллективе.
Диссертации, соответствующие «кандидатскому минимуму», в основном пишут те, для кого написание диссертации – хобби. Они работают, возможно, и в близкой к теме диссертации области, однако обычно такие аспиранты очень далеки от представления о научной работе и научных работниках. Они чаще всего никогда не бывали на защитах диссертаций, не умеют не только внятно рассказать о полученных научных результатах, но даже о том, что они сделали в работе, причем это обычно происходит не из-за плагиата, а просто потому, что они не понимают, как диссертационную работу надо докладывать. При этом отмечу, что ограничения на работу обучающихся есть не только, например, в «богатой» Америке, где работать во время учёбы можно только в самом университете, в котором учишься, но, как говорят, и в «бедном» Китае. Возможно, это одна из причин успехов этих стран в науке…
Интересно, что, сделав что-то практически полезное, «работающие» аспиранты точно уверены, что им нельзя отказать в присуждении степени. И тогда приходится рассказывать историю, которую много лет назад мне поведал старый профессор, о том, как у них на кафедре проходила предзащита докторской диссертации, и соискатель впал в ступор, когда профессор сказал ему, что, если он будет выдвигаться на Ленинскую премию, то они его поддержат, а его докторскую – нет. Отсутствие опыта может сказываться даже в одежде, в которой человек приходит на защиту, а когда обращаешь на это внимание, то в ответ можно услышать, что «его прикид дороже моего». В общем, надо делать все, чтобы, как говорил французский геометр Гаспар Монж, «люди, далёкие от науки, были далеки от неё». И ещё один момент: в случае, когда аспирант где-то работает, он должен поступать в заочную аспирантуру, но она дольше, и часто её нет, и поэтому он поступает в очную…
Однако указать человеку в только что описанной ситуации на его «место» весьма трудно психологически, так как над всеми висит пресловутая процентная норма, которая, слава Богу, на этот раз относится не к национальному составу защищающихся, а к проценту выхода «годных» из аспирантуры. Несмотря на это, я всегда стараюсь быть объективным и, по крайней мере, предлагаю «далекому от науки человеку» снять работу с защиты, что значительно лучше для защищающегося, чем провал диссертации. Практически у всех хватает ума согласиться на это, несмотря на то, что какие-то деньги на несостоявшийся банкет уже потрачены… Я делаю это по той причине, что понимаю, что если его «пропустить в кандидаты наук», то, во-первых, завтра принесут диссертации ещё хуже, а во-вторых, такой защитившийся, как и все другие, имеет право быть оппонентом и под свой уровень пропускать диссертации, снижая их качество всё дальше.
Как отмечено выше, число аспирантов в стране сокращается, но их все равно десятки тысяч, и трудно предположить, что даже у всех, кто успешно защитился, диссертации качественные. Здесь возникает тот же вопрос, который на одной IT-конференции недавно задал председатель комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Александр Хинштейн: «Как мы сможем при резко возрастающем числе бюджетных мест в вузах обеспечить действительно качественную подготовку специалистов?» При этом он имел в виду подготовку студентов, а не аспирантов, число которых, конечно, значительно меньше, но проблем и с ними хватает…
О каком числе аспирантов стоит говорить, чтобы их диссертации были отличными? По моему мнению, это должен быть штучный товар. По одному направлению – единицы, в крайнем случае десяток или полтора.
Интересно, что наши организации РАН имеют примерно такое же число бюджетных аспирантских мест. Например, в Институте проблем управления РАН – весьма большом и престижном научно-исследовательском центре – всего 16 бюджетных мест, в Институте системных исследований РАН – восемь, а в Санкт-Петербургском Федеральном исследовательском центре РАН, в который, в частности, входит Санкт-Петербургский институт информатики и автоматизации, – 11. В то же самое время некоторые университеты претендуют на несколько сотен бюджетных мест и получают их от государства. Где найти столько талантов, которые смогут защититься в срок, тем более, как будет показано ниже, сокращённый в последнее время?
Не так давно одна наша толковая выпускница спросила меня: «Почему люди идут в аспирантуру, я понимаю, но какая мотивация у людей идти в докторантуру или писать докторскую диссертацию?» Она права – с мотивацией в этом вопросе дело обстоит плохо, и поэтому докторских защит в последние годы – кот наплакал, а без них не организовать диссертационные советы, которые должны не только функционировать, но ещё и повысить выход «годных» из аспирантуры. Поэтому законодательно принимается простейшее решение: нет нужного числа докторов – обойдёмся, сократив их в диссертационных советах почти в два раза – с минимум 19 докторов наук (кандидат мог быть только один – учёный секретарь) до минимума в 11 человек, причём среди них до четверти могут быть кандидаты наук. Это положение было введено в действие с 01.08.2021 приказом министерства науки и высшего образования от 07.06.2021 г. № 458.
Как отмечено выше, кандидаты наук могут быть разными, и председатель ВАК Филиппов предполагал, что они будут «отличными» – он считал, что кандидаты в члены диссертационных советов будут иметь за пять последних лет не менее 10 научных публикаций в журналах из мировых баз данных. Но он, видимо, не знал, что, например, в IT это сделать очень трудно, так как в этой области главные публикации не статьи в журналах, как хочет ВАК, а материалы конференций, которые обычно не слабее и не меньше по размеру, чем статьи. Для остальных областей науки это, видимо, тоже оказалось трудным, и в новой редакции «Положения о диссертационном совете» этого требования нет (как говорится, «человек предполагает, а Бог располагает») – для включения в состав диссертационного совета любые кандидаты наук подойдут, в том числе и те, диссертации которых соответствовали только «кандидатскому минимуму» или даже ниже его, но по доброте душевной членов совета они успешно защитились.
По новым правилам, как это бывало и в СССР, в советах, правда, только по защите кандидатских диссертаций, теперь они могут быть не только оппонентами, но членами диссертационных советов, что может повысить выход «годных» из аспирантуры, но понизить их качество… И ещё. Так как в последние годы одни и те же советы могут принимать не только кандидатские, но и докторские диссертации, то кандидаты наук в них будут принимать решения и относительно присуждения учёной степени доктора наук. Прогрессивное решение, не правда ли? :-). Почему бы его не использовать в качестве аналога в РАН, где члены-корреспонденты пока не могут голосовать за избрание действительных её членов.
Отмечу, что и меня душевная доброта тоже посещает, когда аттестацию проходят представители стран, которые при неудаче в переносном или даже прямом смысле могут быть отданы на съедение крокодилам. А ещё мне рассказывали, что у военных неудача с защитой диссертации в срок – конец карьеры… Как в таких ситуациях не пожалеть защищающихся?
Давно известно, что «времени на раскачку у нас нет», и поэтому, в частности, для почти всех IT-специальностей пребывание в очной аспирантуре приказом Минобрнауки от 20.10.2021 г. № 951 сократили с четырёх до трёх лет.
На написание «отличных» диссертаций это, по моему мнению, не повлияет. «Нормальную» диссертацию будет сделать уже очень трудно, а диссертацию в объёме «кандидатского минимума» в большинстве случаев можно будет защитить по доброте душевной членов совета, особенно тех, к кому тоже в своё тоже отнеслись «душевно».
Из изложенного следует, что «отличные» и «нормальные» диссертации обычно можно защитить, если соискатель, кроме написания диссертации, а возможно и небольшой педагогической нагрузки, ничем больше не занимается. При этом возникает вопрос об оплате труда аспиранта. Как отмечалось выше, мечта некоторых чиновников – чтобы аспиранты получили зарплату, равную средней по региону. В том регионе, который упоминал Литвиненко, в то время она была 52 тысячи рублей. Их можно взять из трёх источников.
Сначала о первых двух: восемь тысяч – стипендия аспиранта, тысяч десять он может получить в тех вузах, где существуют научные темы для поддержки аспирантов. И, наконец, третий источник: до средней зарплаты по региону осталось найти «всего-то» 34 тысячи рублей в месяц, которые в этой ситуации должен платить руководитель из выигранных грантов, или сам молодой человек должен выиграть «первый» и/или «аспирантский» грант, которые были в РФФИ, но будут ли они в Российском научном фонде (РНФ) после выполненного, по большому счёту непонятно для чего, объединения этих фондов под эгидой РНФ. По малому счёту понятно – как всегда, для пресловутой экономии средств. Однако гранты обычно бывают на два или три года, и обеспечить указанную зарплату аспиранту в течение трёх или четырёх лет весьма проблематично.
И ещё. Аспиранты должны иметь в виду, что при невыполнении условий конкурсов на указанные гранты предусмотрено наказание – возврат денег, как это имело место, например, в конкурсе РФФИ «Аспиранты». При этом отмечу, что в указанных в договоре случаях аспирант бюджетные деньги, полученные по этому гранту, должен вернуть, а другие бюджетные деньги, полученные в виде стипендии, – не должен. Для того, чтобы лучше разобраться в изложенном — без классика не разберешься, – рекомендую прочесть работу В. И. Ленина «Три источника и три составных части марксизма». Возможно, поможет :-).
Однако изложенное в предыдущем абзаце не относится к IT, где средняя зарплата по региону не больше трети средней зарплаты квалифицированных IT-специалистов в этом регионе. Расчёт, приведенный выше, показывает, что такую зарплату аспиранту, занимающемуся наукой, обычно не обеспечить, но для того, чтобы он остался работать в вузе, ему надо как минимум платить не одну треть, а две трети средней зарплаты IT-специалиста в регионе. А это уже порядка двух средних по региону, что должно быть обеспечено для вузовских преподавателей и научных сотрудников в соответствии с майскими 2012 года указами президента РФ. Однако, так как этот указ на аспирантов не распространяется, то никто из чиновников о достижении таких зарплат для аспирантов и думать не будет. Научный руководитель добавить ещё по 50 тысяч в месяц каждому аспиранту не сможет, и поэтому подавляющее большинство IT-аспирантов работают в промышленности, что, как отмечено выше, резко снижает выход «годных» из аспирантуры особенно учитывая, что теперь диссертация в очной аспирантуре по этим специальностям должна быть написана за три года. Но отмечу, что в отдельных подразделениях отдельных университетов зарплата в 100 тысяч рублей аспирантам обеспечивается.
Мотивация для большинства поступать в аспирантуру была указана выше. А какая была мотивация при четырёхлетней аспирантуре защищать кандидатскую диссертацию, если 27 лет (возраст, начиная с которого не заберут в армию) наступало, когда молодой человек еще учился в аспирантуре? На следующий день после 27-летия можно было отчисляться из аспирантуры, тем более что никаких штрафных санкций за не-защиту диссертации законодательством не предусмотрено! Интересно, что при трёхлетней аспирантуре мотивация к защите появляется, так как теперь окончание аспирантуры будет происходить обычно в 26 лет, и если ты не стал кандидатом наук, то тебя могут призвать в армию, а если стал, то – не могут.
А теперь риторический вопрос: «Как наладить работу аспирантуры в стране, если существует мнение, что в России необходимо спасать массовую школу, и это мнение поддерживают многие специалисты, связанные с образованием?» При этом «плач» о трудности повышении зарплат учителям министра просвещения РФ Сергея Кравцова лучше не слышать, а то самому плакать захочется… И это при том, что еще в 2011 году на Всероссийском педагогическом собрании президент РФ привёл слова А. П. Чехова: «Нелепо платить гроши человеку, который призван воспитывать народ».
И в заключение. Изменения в процедуре подготовки научных кадров проведены, но из изложенного выше следует, что вряд ли это будут последние изменения, так как, мне кажется, что пора начинать слушать, например, предложения президента РАН и то, что предлагается на Совете по науке и образованию при президенте РФ. Или дело обстоит так, что лица, принимающие решения по вопросу, как готовить научные кадры в стране, могут сказать всем специалистам в этой области то же, что в фильме «Дау» тёща говорит Ландау: «Да мало ли, что ты гениальный, мы-то не глупее тебя, небось!»
Однако правильное заключение должно быть оптимистическим, какой, например, была трагедия в пьесе Всеволода Вишневского. Так вот, 21 января страна отметила :-) день аспиранта. При этом вице-премьер Дмитрий Чернышенко радостно сообщил: «В российских вузах и НИИ сегодня учатся почти 88 тысяч аспирантов. Это почти на 3,5 тысячи больше, чем в предыдущем году, а в 2022 году в аспирантуры страны планируется принять 17,5 тысячи человек, что на тысячу больше, чем в 2021 году». Мнение президента РАН относительно этих чисел приведено выше, но оно, видимо, и на этот раз не в счёт…
