Ольга Ускова: «Мы не говорим, что нужно убрать иностранные IT-системы, мы говорим – их надо подвинуть»

Президент группы компаний Cognitive Technologies Ольга Ускова дала интервью D-Russia.ru. Темой разговора стала IT-независимость страны.

— Насколько опасны санкции, как им противостоять?

— Санкции – это шанс. Более того, для нас это манна небесная. Они не только не опасны, они полезны при текущем состоянии нашей экономики и после подписания газового договора с Китаем.

В нашей стране практически всю историю IT-рынка отечественный разработчик находился в менее выгодном положении по сравнению с западными вендорами и их партнерами. Налоговые и законодательные регламенты предоставляли отечественным и зарубежным участникам рынка абсолютно равные права. Поэтому пришедшие в Россию крупные западные компании – известные во всем мире бренды – просто в силу своей величины, опыта, наличия лоббистского аппарата и т.д. — имели преимущество перед только что вылупившимися российскими коллективами.

Такое положение дел, кстати, отличается от ситуации во многих ведущих странах, включая США, Канаду, европейские страны, Японию, не говоря уже о Китае, где механизмы защиты и поддержки национальных IT-компаний отработаны до совершенства. Попробуйте зайти на американский рынок. Вы столкнетесь со множеством препятствий. К примеру, вас могут обязать взять американского субподрядчика или попросят внести определенную сумму на «благотворительность» за участие в конкурсе, или ограничат возможности работать с госсектором без какой-либо американской «крыши». И т.д.

Но мы на это не смотрели. Мы создавали свои технологии. Это наш образ жизни, мы из этого выросли. И вот наконец, впервые, интересы отечественного разработчика полностью совпали с позицией руководства страны – об импортозамещении IT заявил во всеуслышание Владимир Путин. Так что для нас настал момент мобилизации.

В условиях сложившейся международной обстановки, введения против нас санкций, ожидания новых угроз, по сути, это мобилизация всего социума, концентрация всех его возможностей и усилий на достижении победы над сторонами, осуществляющими или планирующими внешнее вмешательство. В это время активируются многие внутренние процессы, ставятся иные по сложности и масштабам задачи, перераспределяются ресурсы, меняется расклад сил на рынках. Это в полной мере касается и рынка IT, призванного защитить национальные стратегические информационные ресурсы от попыток проникновения и дестабилизации извне. В таких условиях технологии получают новый импульс для развития. Возникает серьезная потребность решать с большей интенсивностью набор задач, которые в неконфликтное время не решались. Очевидно, что без такого рода мобилизации в условиях холодной войны, в середине прошлого века, нам не удалось бы реализовать ядерную программу и выйти в космос.

Для Cognitive Technologies мобилизационное состояние наступило еще в январе. Мы участвовали в подготовке Олимпиады, были одним из подрядчиков, занимались системами информационной безопасности. Так вот уже в то время мы обнаружили крайне недружественную информационную среду, фактически военную по уровню напряжения. Это выражалось, в частности, в высочайшей интенсивности DDoS-атак на наши вычислительные ресурсы. Она был выше, чем во время выборов президента. Кроме того, думаю, у всех в памяти осталась реакция западного сообщества на мирное шоу и весьма разнообразные попытки его сорвать. Плюс ввод американских кораблей в Черное море.

С Институтом системного анализа РАН и экспертами НАИРИТ мы подготовили Forecast. Там дается два сценария, по которым возможно дальнейшее развитие событий. Мы их назвали «Прорыв» и «Игла». «Прорыв» – определяется успешностью реализации воли государства, выраженной Владимиром Путиным и состоящей в необходимости импортозамещения в IT, преодолении зависимости от западных технологий. Сейчас именно такова базовая риторика ключевых государственных органов: Госдумы, Совета Федерации. И она находится в правильном векторе.

Но это не является стопроцентным условием выхода на желаемые цели. В случае, если программа по импортозамещению забуксует, становится крайне высокой вероятность окончательной и бесповоротной подсадки нашей страны на западную «иглу» в высокотехнологичной сфере и, как следствие, невозможности противостояния внешним угрозам. Это и есть второй сценарий.

Государство достаточно неповоротливый и неуклюжий механизм, оно не быстро развернется под тему с отечественным производителем. Только на черновую работу по подготовке законодательной и прочей базы потребуется пара-тройка лет при полной мобилизации ресурсов. Наша страна выстроена по принципу крупных стратегических блоков, зон деятельности. И руководство этих блоков – Якунин, Миллер, Сечин, и другие – должны в своих бизнес-структурах определить политику импортозамещения как корпоративную. Это очень важный, переломный момент. Это вопрос морального состояния команды, насколько она сейчас в состоянии поддержать Путина, в состоянии ли она осуществить прорывной сценарий. Насколько они готовы, собственно говоря, переключиться с привычного формата существования в инновационный и мобилизационный режим. В этом состоит второе, необходимое для реализации сценария «Прорыв» условие.

И третье: успех зависит от того, насколько получится перестроить глубоко коррумпированную систему отношений в IT, в основе которой лежит сговор чиновников с представителями крупных западных вендоров. В подобные скандалы попадали и HP, и IBM, и Oracle. Это система, которая была завезена к нам в 90-е годы. Прекрасно помню, как откаты убирались под кредитные отношения, под создание сервисных предприятий и так далее. Это сэйл-менеджеры крупнейших американских компаний приходили на наши предприятия с готовыми схемами. Мы же не сами придумали взятки такого размера.

Таким образом, вероятность наступления каждого из сценариев определяется тем, насколько будет адекватна реакция внутренней команды топ-менеджеров в России на волю государства. Но Путин человек последовательный, он показал, что умеет делать длинные проекты, думаю, он принял решение и будет его придерживаться.

— Хорошо, допустим, импортозамещение в России стало корпоративной политикой. Чем будем замещать импортные IT- системы?

— По ERP вообще вопросов нет. Есть несколько российских поставщиков, которые делают прекрасный продукт, лучше SAP, в том числе и для нефтегазовой отрасли. Да, в свое время были проблемы с международными рейтингами, в которых высокие позиции SAP являются одним из ключевых критериев для потенциальных заказчиков, на чем SAP и играет. Иными словами, если у вас стоит бизнес-процесс от SAP, то западный аудитор говорит: о, это классно. Но несколько российских разработчиков, в том числе Cognitive, уже не один год назад встали в режим соответствия показателям рейтингов. У нас сегодня есть отличные позиции, как по внутренним, так и международным таблицам, так что и этой проблемы нет.

Что касается Oracle (речь о СУБД. — АА), а он стоит у нас в силовых структурах, то здесь видится два варианта развития событий. Первый – это создание так называемой доверенной среды – решения, по сути, представляющего собой безопасный «саркофаг», внутри которого может работать Oracle. Есть несколько команд, которые занимаются строительством таких систем. Это решение полностью апробировано. Мы сами в силовых структурах строили над западной ERP доверенную среду. Второй вариант – производитель открывает исходные коды. Но это США запретили делать своим компаниям еще до ввода санкций.

Похожий пример имел место на одном из силовых объектов, где мы отвечали за софт. Тогда Cisco не смогла из-за внешнего запрета открыть свои исходники, а французы из Alcatel – полностью открыли. Были тяжелые переговоры. Когда компания принимает решение наплевать на санкции – этот вполне приемлемый подход для работы на нашем рынке. Cisco проиграла поставки нашим силовикам, а Alcatel выиграла, вот и все.

Я это говорю к тому, что на создание базовых систем нам нужно немножко больше времени. Текущие же решения должны быть оформлены правильно и удобно для российского заказчика: либо доверенная среда, либо открытые коды.

— А операционные системы?

— Скепсис по поводу возможности их создания в России, не только ваш, а большого количества людей, вполне понятен. Но не имеет под собой никаких оснований.

Cognitive Technologies не занимались никогда разработкой операционных систем. Но мы очень глубоко влезли в тему с созданием электронных торговых площадок, создав одну из крупнейших в стране – ОАО «ЕЭТП». Благодаря тому, что руководство страны достаточно жестким порядком регламентировало обязательную процедуру электронных торгов и определило площадки для работы, у нас в свое время возник такой мобилизационный проект.

Вот представьте, у вас в режиме онлайн, в реальном времени торгуются триллионы рублей, фактически 40% всего госзаказа страны. Вашу площадку отобрали по конкурсу, и у разработчика больше нет возможности сказать: подождите, мы сейчас доработаем – вы просто потеряете свое место. Так вот, сложность систем такого класса по целому ряду параметров превосходит операционные системы. Для электронных торгов пришлось, например, создавать полноценную банковскую систему, проводящую платежные операции во всех часовых поясах с соответствующим аппаратом информационной защиты. Площадки постоянно подвергаются DDoS-атакам. Более того, здесь применяются все на свете приемы противодействия честным торгам, до которых только способен додуматься русский человек. То есть алгоритмы все время усложняются.

С другой стороны, эта система должна быть портальной, то есть открытой. Если поставщик по нашей вине вдруг не может принять участие в торгах, мы автоматом платим штраф 300 тысяч рублей. И не дай Бог у тебя система начинает сбоить, ты будешь просто разорён.

Сегодня две системы в стране (наша и «Сбербанк-АСТ») стопроцентно выполняют весь этот функционал и находятся в боевом режиме 24х7 как внутри страны, так и снаружи, потому что часть поставщиков приходит из-за границы.

У нас, кстати, нет ничего виндусового. Для крупных систем мы уже давно, еще до всех этих санкций, используем Linux. И ни в коем случае нельзя ставить задачу воспроизвести Windows, это три шага назад.

Я уверена, что, у нас есть шанс завершить период отставания в этом направлении и создать продвинутую базу IT-платформ.

— А как же быть обывателю?

— Да, мобилизационная программа предполагает некоторый набор неудобств. Ну, будет у вас Samsung, а не iPhone. А дальше ты просто сам для себя определяешь, что является более критичным неудобством. Отказ от привычки к айфону или безопасность страны.

— Железа своего у нас тоже нет, ни серверов, ни коммуникаторов.

— Есть вполне развитый азиатский рынок, чем он вас не устраивает? Мы в свое время много мучились, чтобы дотащить центры обработки данных до нужного нам уровня секретности и надежности, и поэтому серьезно относимся к этой работе. Сейчас серверы российской сборки работают на микросхемах не от Intel.

— Все процессоры американские, так или иначе: если не произведены в США, так лицензированы.

— Как раз не все. На рынке шесть компаний, две американские и четыре азиатские.

Я просто хочу сказать, что если мы, сравнительно небольшая компания с точки зрения российской экономики, можем позволить себе провести такой эксперимент по созданию IT-решения, не уступающего по уровню сложности и исполнения операционным системам, то почему этого не делают РЖД и «Росатом»?

Приведу в пример Японию, я очень люблю эту страну. Японцы фанатично стараются использовать продукцию японского производства. Это для них просто патриотический порыв. Их промышленность – их национальная гордость, великая победа японского народа, и они относятся к ней соответственно. И начинается это с решения – «начинаем производить».

— Операционная система – это 100 миллиардов и 10 лет работы 

— Мы эту работу оцениваем в 20-30 миллионов долларов. Да, не будет такого функционального обвеса, как у Windows, но сама система будет. Чтобы появился обвес, она должна обязательно применяться на крупнейших предприятиях. Появятся пользователи – появится все им необходимое. Это очень простой, работающий механизм.

У нас есть свой пример. В компании около тысячи человек, и мы производим систему электронного документооборота и продаем её. В какой-то момент гендиректор обнаружил, что эта система не стоит на компьютерах сотрудников. Скандал был грандиозный. Приказано было всем поставить и вести документооборот только в ней. Началась следующая стадия. Стали поступать жалобы от сотрудников на то, что не работает или работает неудобно. Но через год все наладилось и теперь без СЭД никто не обходится.

Это обязательная процедура: если ты что-то производишь, должен этим пользоваться.

— Если иметь в виду Linux как альтернативу, то и тут проблем хватает. Например, GPL до сих пор на русский не переведена, и среди разработчиков ядра наших соотечественников немного, если вообще они есть.

— Как только средства пойдут в эту отрасль, все наладится. Это же экономически правильно работающий механизм. Вы плохо думаете о российских разработчиках – у них есть задор, им хочется свое сделать.

Вы представляете себе работу в офисе Microsoft? Это же жизнь, потерянная за зарплату.

— Понимаю, о чем вы говорите. Но ни одна страна не может изолироваться от мирового рынка софта. Пентагон и NASA, например, покупали и покупают российские программные продукты.

— Продукты российские, но продающая компания наверняка зарегистрирована в американской юрисдикции.

— Хорошо. Крым продемонстрировал нешуточный патриотический подъем, допустим, этот патриотизм сработает и в отрасли, начнем разработку. Даже не буду спрашивать, где вы людей возьмете…

— Пригодится опыт Физтеха 60-х годов. Тогда была конкуренция с США в ядерной сфере. Физтех возник вокруг инновационного проекта, вуз формировался с колес. Сейчас ровно та же ситуация – появится проект, появятся и кадры. Мы в Cognitive давно начали готовиться к такой ситуации. Помимо кафедры в МФТИ, создали свою кафедру в МИСИС (там преподает, в частности, сотрудник Cognitive Technologies член-корреспондент РАН Владимир Арлазаров. — АА).

— Хорошо, допустим, есть патриотический подъем и есть государственная воля. Но нужна и государственная мудрость, без нее воля превращается в дурь. Где эта мудрость? Посмотрите, какие законы депутаты принимают.

— Я же сказала о том, насколько важен вопрос команды. У нас есть превосходного качества управленцы в госструктурах, уверяю вас. Ну, да, депутаты, и что же? Что теперь — и делать ничего не надо? Я вхожу в комиссию Госдумы по развитию стратегических информационных систем. Там мы собираем российских разработчиков – вот просто по списку. Если они согласны участвовать в инновационных программах, собираемся и идем к Путину.

А что делать еще?! Мы не говорим, что нужно убрать иностранные IT-системы, мы говорим – их надо подвинуть. Если не подвинем, нам, извините, п…ц, можете написать большими буквами.

Ситуация, повторюсь, мобилизационная. Если мы заплыли жиром и уже не сумеем подготовить достаточного количества образованных людей, реализуется сценарий «Игла», и в какой-то момент мы просто прекратим национальную самоидентификацию.

Выбор предстоит сделать каждому. Посмотрите последний фильм Хаяо Миядзаки, «Ветер крепчает». Глубокий, нежный, чудесный мультфильм. Действие проходит в предвоенной Японии, и там есть эпизод: когда главный герой — авиаконструктор Дзиро, с детства мечтавший строить лучшие в мире самолеты, видит голодных детей, он сожалеет об огромных суммах, потраченных Японией на приобретение германской авиационной техники и предлагает единственно верное в такой ситуации решение — строить собственные самолеты, которые никак не будут хуже немецких, а на сэкономленные деньги накормить нуждающихся.

России такой шанс, как теперь, выпадает раз в сто лет. А когда шанс, надо собраться и двигаться. Ситуация зависит исключительно от нас, от того, что внутри России. Любая позиция, кроме «собраться и двигаться», сейчас вредна, в том числе и в личном плане, потому что от активного движения зависит личное будущее каждого.